Высокий, интересный,
Застенчивый слегка,
Взгляд ласковый и честный
Манил издалека.
Он часто был задумчив
И изредка грустил,
В общенье был уступчив
И с лёгкостью шутил.
Ему по виду было
Почти что тридцать лет,
Мундир смотрелся мило
При блеске эполет.
Он был открыт душою
И искренность ценил
И с пользою большою
Отечеству служил.
Знал Пушкарёв, что к ночи
Челябу смогут взять,
И всей душою хочет
Восставшим помешать.
Он из Тобольска роту
Недавно в город ввёл,
Теперь одна забота —
Грязнов, чтоб не вошёл.
Офицеру храбрости
В борьбе не занимать,
Отбил он пушки с радостью,
Их просто было взять.
Наряд уж очень слабый
Дежурил возле них.
Освободить Челябу
Федот мечтал в тот миг.
И отдал он команду,
Взгляд бросив на собор:
«Мы выбьем эту банду!
Изменникам — позор!
Направить пушки нужно
К войсковой избе!»
И канониры дружно
Готовились к пальбе.
Со шпагой обнажённой
Ворвался он в избу,
Снаружи окружённую,
Но встретил в ней стрельбу.
Вместе с канонирами
Федот взял перевес,
Казачьих конвоиров
Арестовали здесь.
Вела его удача —
Он воеводу спас.
Тот, слёз почти не пряча,
Крестился много раз.
Пришли за ним супруга
И трое дочерей,
За лекарями слуги
Все бросились скорей.
Он на излеченье
Попал в свой мрачный дом
И там от всех мучений
Пришёл в себя с трудом.
Права его, робея,
Помощник срочно взял,
Провинцию Свербеев
Давно отлично знал.
Чуть жив был воевода
И отдыхал от дел.
Пришла к нему свобода,
Но лечь пришлось в постель.
К больному срочно вызван
Целитель дед Егор.
В Челябе был он признан
Всеми с давних пор.
Казаки захвачены,
Их строго стерегут.
Бедами заплачено
Восставшими за бунт.
Сам атаман Челябы
Не смог тогда уйти.
Был за измену штабу
Уржумцев бит плетьми.
Могла бы воля вынести,
Но не стерпела плоть.
Палач не знает милости,
Его удел — пороть.
Хорунжему Невзорову
Всё ж удалось бежать,
Был потухшим взор его,
Всю ночь не мог он спать.