Перевоз Пугачёва в Москву

    В телеге двухколёсной
    В те дни его везли,
    По жаре несносной
    Навстречу люди шли.

    Народ взирал печально —
    В клетке сам вожак,
    Дорогу его дальнюю
    Закончит скоро мрак.

    Конвой ждал путь далёкий
    В приветливый Синбирск145.
    Держали остро око,
    Ведь был возможен риск.

    Везли две пушки рядом,
    Чтобы вселяли страх.
    Дворянство было радо —
    Везут восстанья прах.

    Но Пугачёв был смелым,
    Хоть в дни беды поник.
    С лицом смертельно белым
    Он ждал кончины миг.





    В Синбирске Пётр Панин146
    Публично вёл допрос.
    Бил Пугачёва барин
    И выдрал клок волос.

    Граф искренне стремился,
    Чтоб понял мал и стар —
    Над кем он так глумился,
    Конечно же, не царь.

    В пути далёком, тяжком
    Вдруг узник заболел,
    Но никаких поблажек
    Емеля не имел.

    Он Панина в дороге
    Однажды попросил:
    «Дней у меня немного,
    Бог видно не простил.

    А я бы мог открыться
    И тайны рассказать
    Самой императрице
    И документы дать.

    Она была бы рада
    Бумагой обладать.
    В казачьем я наряде
    Пред ней бы мог предстать».

    Граф просьбу Емельяна
    В столицу передал,
    Поверил он смутьяну
    И ждать ответа стал.





    Царица возмутилась,
    Дать свой отказ решив:
    «Нельзя, чтобы катилась
    Молва, что муж мой жив!

    Велик в злодействе пленник!
    Он всю страну потряс.
    Империи изменник
    Пошёл войной на нас.

    Верность гуманизму
    Мне казнь смягчить велит,
    И это в его жизни
    Мученья сократит.

    Для правосудья важно,
    Что будет он казнён,
    Но сам порядок казни
    Мной будет изменён.

    Акт четвертования
    Начнётся с головы.
    Страшно ожидание
    В муках и крови».

    Она вдруг содрогнулась —
    Часов раздался бой,
    Но тут же улыбнулась
    Довольная собой.

    Был зал украшен светом
    Мерцающих свечей,
    Горел волшебным цветом
    На люстрах блеск лучей.

    «О что это, мой Боже, — 
    Воскликнула она,
    Старею я, похоже,
    Но что тому вина?

    Мне лет ещё не много...
    Всего лишь сорок пять,
    В моей фигуре строгой
    Видна былая стать».

    И розовые щёки,
    И пепельный парик
    Царицы синеокой
    Омоложали лик.

    Из зеркала смотрели
    Величие и власть,
    В её прекрасном теле
    Ещё пылала страсть.

    В такт ленту голубую
    Приподнимала грудь.
    Судьбу её слепую
    Влекла фортуна в путь.





    Письмо Екатерина
    Вольтеру147 отошлёт 
    И веские причины 
    В нём казни назовёт.

    Расскажет, что решила
    Милость проявить,
    Её всегда страшило
    Жёсткою прослыть.

    Про милость Пугачёву
    Никто не рассказал.
    Вид клетки его снова
    Безжалостно терзал.





    Московский двор монетный.
    Прикован «вор» к стене,
    Народ с рассветом бедный
    Шёл мимо в тишине.

    Емельян стремится 
    Дать себе ответ:
    В чём мог он ошибиться 
    При множестве побед?

    Осмыслить он не может
    Причин конца войны,
    Но пониманье всё же
    Пришло своей вины.

    «То доля, видно, злая
    Свалилась на меня,
    Нельзя жить в волчьей стае
    И сохранить коня.

    Народ, народ! Что это?
    Что хочет он иметь 
    И почему на свете
    Он должен всё терпеть?

    Ведь в том разгадка бунта,
    Что есть всему предел.
    К воде сосна средь грунта
    Корнями ищет щель.

    Так и в корнях народных
    Подспудно тлеет гнев,
    Людей, сражаться годных,
    Он закалит в огне.

    Поди, его величие
    В бунте и сбылось,
    Вела всех воля личная,
    Ну а потом уж злость.

    Прости, народ великий,
    И отпусти мне грех.
    Ведь я, воюя лихо,
    Не смог развить успех.

    Прости, что волей злою
    Я жизни загубил,
    Тем я перед тобою
    Невольно согрубил.

    Тридцать четыре года
    На свете я прожил
    И многие невзгоды
    Покорно выносил.

    Да что там, страх есть смерти,
    Он и во мне живёт.
    Но всё смогу стерпеть я,
    На плахе боль пройдёт».

     


    145 Синбирск — крепость в 1648 – 1780 годах. С 1780 года город Симбирск. А.В. Суворов в Яицком городке взял под охрану Пугачёва и повез его в город Синбирск, где его ждал ПИ. Панин.

    146 Панин Петр Иванович (1721 – 1789), граф, генерал-аншеф с 1762 года. Участник Семилетней и русско-турецкой войны 1762 –1774 годов. Находился в опале у Екатерины II. С июля 1774 года командовал карательными войсками против армии Пугачёва. Под его руководством находились 20 пехотных и кавалерийских полков, казачьи части и дворянские корпуса.

    147 Вольтер (1694 – 1778), французский писатель и философ-просветитель. Имел переписку с Екатериной II. В своих письмах императрица довольно подробно описывала великому мыслителю свои представления о бунте и личности его предводителя. Императрица стеснялась сообщить Вольтеру о том, что предводителем страшного бунта был простой казак. Поэтому в одном из писем она называла Пугачёва маркизом.

    Главы поэмы