Татьяна
(уральский зимний романс)
Т. Строгановой
Когда снега скрипят морозом,
А горечь сковывает грудь,
Смахни небрежно свои слёзы
И мысли грустные забудь.
В зиме так много светлой силы
Для утверждения мечты,
Души встревоженной усилий
Ещё так много носишь ты.
Под перезвон снежинок колких
Чуть злит неслаженность судьбы,
Прими её на счёт позёмки,
Что перепутала следы.
И пусть растерянность былая
Падёт под рытвины копыт,
Тебе же тройка удалая
Судьбы лицо открыть спешит.
Оно не ясно в вихре вьюги,
Дорогу может занести...
А колокольчики под дуги
Льют вечный гимн саней в пути.
И я, Танюшка, знаешь, верю,
Что в пляске дивных зимних грёз
Твою печаль прогонят время
И русский радостный мороз.
О, иней, иней! Серебренье
Всего, что дремлет под луной,
Непостижимое боренье
Мечты со снежной пеленой.
Снежок всегда скрипит в морозы,
А если грусть вселится в грудь,
Представь себе: тебя увозит
Лихая тройка в дальний путь.
Она умчит тебя, Татьяна,
Из мира грусти в замок грёз,
К нему мчат кони неустанно,
А взор твой полон светлых слёз.
Романсы зимние в России
Напевны и созвучны мгле,
Морозам, вьюге, снежной сини,
Всей хрупкой неге на земле.
Тебе их будут петь метели
И иногда напоминать,
Как кони дивные летели,
Стремясь мечту твою догнать.
1986
Дивный силуэт
Девушкам театра русского костюма «Татьяна»
Славятся уралочки
Русскою красой,
Трудовой закалочкой,
Плотною косой.
Изяществом, и ростом,
И теплом души,
Не наглядеться просто —
Как же хороши!
Это в их движениях
Строгость красоты,
Лёгкое скольжение,
Как полёт мечты.
В каждой из красавиц
Скрыта стать цариц,
Платья их прославились
Искусством мастериц.
Работа впрямь на диво!
Выдумка и цвет
Рисуют горделивый
Дивный силуэт.
Непринужденно могут
Красоту нести
Женщины и боги,
Да ещё цветы.
1993
Девственный лес
Памяти И.Н. Бушуева
Днём однажды гуляя
По окрестным местам,
Потревожил я стаю,
Поднят был птичий гам.
Крик ворон был упорным
И шум крыльев пугал,
Видно, птицам тем чёрным
Сам злой дух помогал.
Они долго носились
Вдоль бесчисленных гнёзд,
Вспышки молний явились,
Потемнело, как в дождь.
Страх, принёсший тревогу,
Всё сильней нарастал,
Но потом понемногу
Незаметно пропал.
Пень высокий и древний
Виден был в стороне,
Он стоял средь деревьев,
Словно рыцарь в броне.
Разрослась костяника,
Украшая луга,
Несла яркие блики
Средь кустов Куштумга.
А на дне её россыпь
Гранатов видна,
Их ласкала без спроса
Ключевая вода.
Я случайно запнулся
И на землю упал,
Но лишь к пню прикоснулся,
Чей-то голос сказал:
«Тяжело жить в кручине,
Здесь, в расщелине пня,
Куштумга без причины
Затопила меня.
Потому я в темнице
Уж четыреста лет,
Пока речка резвится,
Мне спасения нет».
Я лежал поражённый
И на миг оробел,
Голос был приглушённым
И немного хрипел.
Он как будто с опаской
Продолжал говорить,
Было все словно в сказке,
Он мог тайну открыть.
Я спросил: «Где Бушуев?
Говорят, след исчез».
Он ответил: «Я чую:
Мастер спит где-то здесь.
Ныне прах лишь остался,
Жизнь промчалась как сон,
След его затерялся,
Словно в воздухе звон.
В Златоусте он лично
На заводе всех знал
И в работе привычной
О шедеврах мечтал.
От паров ядовитых
Там Бушуев пропал,
Его нет средь забытых,
Ваню помнит Урал.
Очень рано оставил
Он семью и завод,
Но Россию прославил,
Его знает народ.
А сынка его Сашу
Хворь в могилу свела,
Смерти горькая чаша
Подаётся без зла».
Засияло вдруг солнце,
Я очнулся и встал.
А в дупле, как в оконце,
Старый ворон зевал.
Солнца яркие блики
Несла Куштумга,
Было грустно и тихо
И молчали луга.
Чудеса, ну и только.
Много в мире чудес.
Но не стоит без толку
Будить девственный лес.
1997
Тёма
А. Прожоге
Тёма — крошечный мальчишка.
Внука я иметь мечтал.
Не читал ещё он книжки,
Глядя в них, он лишь шептал.
Но слова твердил он вечно:
«Опака» да «опака».
Догадались мы, конечно, —
Речь идет про облака.
А пока наверняка
Тёма любит облака.
Любопытный он парнишка,
Его манит новизна,
Увлекают его слишком
Высь, небес голубизна.
Ну а пока, а пока
Влекут Тёму облака.
То ли крыши его манят,
То ли птиц полёт зовет.
Не известно, кем он станет,
Может, будет он пилот.
Ну а пока, а пока
Ветер гонит облака.
Может, будет он строитель,
Возведёт высотный дом,
Чтобы каждый его житель
Благодарен был потом.
Ну а пока, а пока
Выше крыш лишь облака.
Может, в космосе он ищет
Ту звезду, к которой сам
Полетит, и там услышит
Неземные голоса.
Ну а пока, а пока
Плывут тихо облака.
Если станет космонавтом,
А и это может быть,
Тёма сможет перед стартом
Еле слышно повторить:
«Полюбуюсь я пока,
Как всегда, на облака».
1997
Друг
А. Строгановой
Свернувшись уютно в клубочек,
Кот может подолгу дремать,
Но глаз изумрудные точки
Порой продолжают сверкать.
Мой ласковый друг чёрно-белый
Узнает значение слов,
Ко мне устремляется смело,
Откликаясь на первый зов.
Свой холодный розовый носик
Он прячет мне часто в ладонь,
Мяучит, внимания просит,
Но если не хочет — не тронь.
Когда тяжело мне, я верю,
Что с ним я не так одинок.
Кот встречает меня у двери,
Растянувшись у самых ног.
Потом головой ласкается,
На задние лапы встаёт,
На руки залезть пытается
И меня за собой зовёт.
А если я болен, дружище
Уляжется вмиг на груди,
Чуть прикроет свои глазищи,
Мурлычет — и хворь позади.
Задумчиво вытянет лапку,
Начнёт коготками играть,
Зевнёт откровенно и сладко
И просит всем видом: «Погладь!»
Моё настроение знает:
Коль грусти придёт полоса,
Мне чаще всего помогают
Любимца большие глаза.
Он ходит подчёркнуто важно,
С достоинством, не торопясь,
Язычком и лапкою влажной
Умывает себя много раз.
Порой он резвится, играет,
Пусть бесится, прыгает пусть.
Но в глазах его вечно мелькает
Слегка затаённая грусть.
1998
Уральская чародейка
На Урале много сказов,
Дивных, красочных легенд,
Но решать не нужно сразу,
Есть в них вымысел иль нет.
О Синюшкином колодце
Знал я с давних, малых лет.
То, что вымыслом зовётся,
Может будоражить свет.
«Малахитовой шкатулкой»
Очарован весь наш край.
Что ж, ищи в лесах, аукай,
По горам за ней шагай.
Там, возможно, попадётся
Даже полоз в жаркий день.
В роднике же кто напьётся,
Женскую увидит тень.
Разглядит почти что рядом
Погружённый в тишину
В тонком сказочном наряде
Змея-полоза жену.
Платье жемчугом покрыто,
И кокошничек блестит.
Тьма топазов в него вшита,
Солнце косы золотит.
Из заветнейшей шкатулки
Малахитовой большой
Сыплет камни на прогулке
Она с лёгкою душой.
Самоцветами играет
Долгой ноченькой она.
Но сокровища не тают,
И шкатулка та полна.
Их красавице в отраду
Раздобудет молодец,
Справит пышные наряды
И пойдёт с ней под венец.
И счастливой дева станет,
Сделав в жизни выбор свой,
Если чувство не обманет,
А судьба не станет злой.
На Урале много сказов,
Дивных, красочных легенд,
И не отрицайте сразу,
Что чудес на свете нет.
1998
Каслинские узоры
Памяти А.И. Лазарева
(Рассказ старого заводского мастера летом 1964 года)
Средь озёр Иртяш и Касли
Завод в старину возвели.
Там Бог собрал воедино
Чугун и песок, и глину,
Талант формовщиков местных,
Литейщиков всех известных,
Чеканщиков знаменитых
Деталей фигур отлитых.
В заводском посёлке Касли
Две вагранки скоро зажгли.
Отливки в формах песочных
Рельеф повторяли точно.
Кружевная вязь чугуна
Рождалась в стихии огня.
Даль озер и лесистых гор
Отражал каслинский узор.
Он быт россиян украшал
И, конечно, славил Урал.
Занимались литьём и в Кусе,
Но слыхали о нём не все.
А известность Каслей росла,
Хорошел и центр ремесла.
Вдохновил мастеров тайный зов —
Цепочки создать для часов.
Необычный металл и цвет
Оценил даже высший свет.
Стали кольца для женщин лить,
Чтобы модницам угодить.
Столики, кресла и бюсты
Являли собой искусство.
Оград литое плетенье
Сливалось с парковой тенью.
Венки, надгробия, плиты
Могли быть здесь же отлиты.
Статуэток дивная стать
Продолжала всех восхищать.
Вид изделий взоры ласкал,
Чёрным блеском играл металл.
Этой краски знали секрет
Мастера уже двести лет.
Столицы известных стран
Покорило литьё россиян.
Они в поставленной цели
На выставках всех преуспели.
Уральцы медали везли
На завод свой родной в Касли.
Увидеть русское чудо
Хотели люди повсюду.
В чугунный большой павильон
Париж был когда-то влюблён.
В те дни скульптура «Россия»
Явилась дамой красивой.
Там, у входа был виден всем
Её строгий старинный шлем.
Облегала кольчуга стан,
И по телу струилась ткань.
Женщина — символ державы —
Хранила воинства славу.
Скрытая в образе сила
Недругов всех отрезвила.
Дворец-павильон прекрасный
Был создан тогда не напрасно.
Так край наш мечту воплощал,
Превратив в красоту металл.
Те, кто дар в себе Божий несли.
К мастерству дорогу нашли.
А завод в Каслях до сих пор
Создаёт чугунный узор.
1999
* * *
Мы на праздник жизни
Судьбой приглашены,
Но можно стать и лишним,
Не все ведь там нужны.
1999
Мазари-Шариф
Город медресе, мечетей,
Минаретов, бань.
Улыбаются раз дети —
Есть Афганистан!
Пока мирно снились сны
В Мазари-Шариф,
Он, как остров средь войны,
Оставался жив.
С наступленьем южной тьмы,
Когда шум стихал,
На сцене танец Фатимы
В парке восхищал.
Ветерок прохладный дул
Часто в поздний час,
Свадеб раздавался гул,
Музыка лилась.
Но пришли талибы всё же,
Город мирный взять,
Шах Масуд один лишь сможет
Помощь оказать.
Ходит горе и несчастье
По большой стране,
Придёт время мудрой власти —
И конец войне!
Стаи белых голубей
Устремились ввысь,
Лишь на родине своей
Радует их жизнь.
В них душа живёт героев,
Голубей здесь чтут,
Люди верят, что от горя
Птицы всех спасут.
1999
Сказочная ночь
Чувств поток бодрящий
В апреле ночь внесла
И сказкой настоящей
В жизнь мою вошла.
Половодье в поле —
Тропы не разглядеть,
Хочется до боли
Взять и полететь
К домику на улице
У ветхого моста —
Голова всё ж кружится
Весною неспроста.
По водной глади бродит
Со мною небосвод.
Звёзды в лужах водят
Яркий хоровод.
В них они мерцают
И плавает луна,
Она в улыбке тает,
Ночь весной пьяна.
Кажется, всё движется,
И высь ползёт под склон.
Под ногами слышится
Брызг искристых звон.
Путника ночного
От них не уберечь.
Он промочит ноги,
Поможет только печь.
Нежность нестерпимая
В путь меня зовёт.
Знаю, что любимая
Встречу нашу ждёт.
Вот она, я вижу,
Выходит на крыльцо.
До неё все ближе...
Светится лицо.
От печи румянец
Всё его покрыл.
Огня веселый танец
Сени озарил.
Вмиг в мои объятья
Милая влилась,
Проявила стать её
Чарующую власть.
Знакомая улыбка,
Тёплый блеск в глазах,
Изогнулся гибко
Рук красивых взмах.
Она сказала тихо,
Вглядываясь вдаль:
«Устроила ночь лихо
Тел небесных бал.
К берегу всё ж тянет.
Ты как мореход.
Плавание ранит
Тех, кто долго ждёт.
Вода тропинки скрыла,
Во тьме их не найти.
Калитку я открыла,
Знала: ты в пути.
Радуется сердце!
Сядь к плите, Сергей,
Отвори в ней дверцу
И себя согрей».
Разгорелось пламя
И внутри меня,
Породнилась с нами
Трепетность огня.
Мокрая одежда
Сохла у печи,
Прыгали, как прежде,
По стене лучи.
2000
На кладбище в Каслях
Среди кустов в тени деревьев
Молчат чугунные кресты,
Они с могил несут, я верю,
Незримо к Господу мосты.
В траве надгробий стынет вечность,
Видна венков чугунных вязь,
Работы дивной безупречность
Хранит чарующую власть.
Когда на Каслинском заводе
Известный мастер умирал,
Все знали: в мир иной уходит
Тот, кто прославить смог Урал.
Его рабочее искусство
Свой оставляло зримый след,
Оно всегда рождало чувства,
Даря живым душевный свет.
Чуть слышен звук листвы звенящей
Над царством холмиков и плит,
На них есть надписи о спящих,
На строчках веточка лежит.
Мир мастерства и вдохновенья
Несут в безмолвии кресты,
Я утверждаю без сомненья,
Что нет молчащей красоты.
Она сама откроет тайны
Своих чарующих начал
И даже в путнике случайном
Посеет светлую печаль.
Среди кустов в тиши деревьев
Стоят старинные кресты,
Они с могил несут, я верю,
Незримо к Господу мосты.
2000
Зимняя ночь
Живое серебро луны
Светило над землёй,
Искринки снежной белезны
С ночной играли мглой.
2000
